Лекция 12
Экклесиологический догмат:
Православное учение о Церкви как Теле Христовом
План:
Введение: внутренняя связь догматов веры
1. Триадологический, христологический и пневматологический аспекты Церкви
2. Комментарий на толкование проф. В.Н. Лосского
Введение
Православие в жизни каждого человека начинается с Таинства Крещения, но для многих наших соотечественников оно этим, к сожалению, и заканчивается, оставаясь лишь на задворках памяти как некое «первое и последнее» столь длительно-утомительное пребывание в храме. Но такое мироощущение – трагическое уклонение от истинной сути православия как образа жизни тех, кто, вошедши в Церковь, уже более никогда не уходил из неё, оставшись в ней, как блудный сын, который, вернувшись к Отцу однажды, уже более никогда не уйдёт…
* * *
Православие – это Церковь, точнее, только в Церкви православие – это православие. Всё, что может показаться православным или все, кто хотят представиться как православные, но без Церкви – это не православие. Вне Церкви православие становится пустой формой без необходимого содержания. Без церковной жизни не может быть и православного отношения к миру, к себе, к другим людям, к Самому Богу. В Церкви всё должно стать на место (во внутренней жизни каждого её члена). Церковь – это то, что должно изменить («метанойя» – изменение ума, покаяние) наш взгляд на вещи, на всё. И в этом изменении мы должны провести всю нашу жизнь. Но без Церкви ничего этого невозможно. Любые потуги изменить свой характер, «стать другим человеком» в христианском смысле этого слова – бессмысленны и бесполезны, потому как Господь сказал: « Без Мене не можете творити ничесоже » (Ин. 15: 5). И ещё: « кто не собирает со Мною, тот расточает » (Мф. 12: 30). Но быть с Богом, со Христом – это не значит утешать себя светлой мыслью о том, что Он есть, и что этой светлой мысли достаточно, чтобы чувствовать себя «нормально по жизни». Также очевидно, что только делание заповедей Христовых без понимания цели и смысла их исполнения не является достаточным. И только в воцерковлении всей своей жизни человек становится с Богом в том смысле, как об этом говорится в молитвах ко Причастию: «ты во Мне, и Я в тебе». И только после вхождения в церковную жизнь человеку постепенно начинает приоткрываться понимание того, что значит «собирать» со Христом. А это значит соединить свою жизнь с жизнью Самого Бога, и это возможно только при участии в таинственной жизни Церкви как Богочеловеческого организма, как Тела Христова.
Православный человек – это обязательно церковный человек. Это человек, который вслушивается в голос Церкви и сообразует ритм своей личной жизни с жизнью Богочеловеческого организма – Тела Христова, которым и является Церковь. Церковность – это не внешнее отличие (подобно надписям и значкам у сторонников движения Гербалайф «Если хочешь похудеть…» или мормонов «старейшина Билл»), но внутренняя характеристика жизни. Сами понятия «жизнь», «любовь», «вера» обретают подлинную глубину звучания только в Церкви, только в церковной жизни они наполняются своим исконно христианским духом. «Христианства нет без Церкви», как нет без неё и спасения. Спасение только в Церкви, в причастности к её жизни человек спасается, в ней он понимает, что значит «усвоение евангельского образа мыслей», в ней он научается быть христианином в самом глубоком смысле этого слова.
«Кому Церковь не мать, тому Бог не Отец» – так учил свщмч. Киприан Карфагенский в III веке. Спустя много веков, в начале ХХ века эти слова столь же настойчиво повторял свщмч. Илларион, архиеп. Верейский, имя которого теперь присутствует на литийном прошении (суббота, лития на вечерне). Церковность – это главная характеристика и сугубая черта, выделяющая православного человека из мира. Мы употребляем такие выражения, как «церковный человек», «церковное сознание» и др. Но, наверное, всё-таки, не отдаём себе до конца отчёта в том, что они значат, каков их подлинный смысл. А смысл этих слов должен не просто быть нами чётко понят и осознан, он должен задавать тональность и ритм всему нашему существованию, всем аспектам нашей жизнедеятельности (в семье, на работе, в отношениях с близкими и дальними, в понимании себя, своих отношений с Богом и всего вообще).
Для этого нам необходимо понять, каким образом всё догматическое учение православия находит своё завершение и окончательное осуществление именно в догмате о Церкви (экклезиологическом догмате).
И нам очень важно осознать именно на этом уровне – уровне рассмотрения догмата о Церкви – как связаны догматы между собой, и как они связаны с жизнью Церкви и каждого конкретного человека, с его личной внутренней жизнью.
На уровне рассмотрения Символа веры мы в той или иной мере изучили основные догматы (вероучительные истины) православия. И теперь, подходя к рассмотрению экклезиологического догмата, истины о Церкви, важно узреть внутреннюю, органическую связь и единство внутри православного учения и единство этого учения с жизнью Церкви, жизнью каждого православного человека, участвующего в жизни Церкви.
1. Триадологический догмат – догмат о Св. Троице. Суть его в том, что мы не только веруем в Бога Живого и Личного, но веруем в Бога единого по существу и Троичного в Лицах. И эта истина о единстве Божественной природы, но вместе с тем личностного различия, приоткрывает нам и судьбу сотворённых впоследствии людей.
2. Православная антропология (учение о человеке) связан с триадологическим тем, что бытие первых людей – это жизнь двух тварных ипостасей в единстве природы (что является образом существования Самого Творца – Триединого Бога).
3. Христологический догмат – учение о Христе, соединившем в Себе Божественную и человеческую природы. Бог совершает спасение падшего человека, соединяя в Себе Божественную и человеческую природы «неслитно, неизменно, неразлучно и нераздельно». Таким образом, человечество получает начало «новой жизни» в Домостроительстве Сына Божия, воплотившегося и воспринявшего всю полноту человеческого естества для его спасения.
4. Пневматологический догмат – учение о Святом Духе. В Домостроительстве спасения участвуют все Лица Пресвятой Троицы. Но каждое из Них выполняет Свою «роль». После завершения Домостроительства Сына Божия наступает Пятидесятница, Святой Дух сходит на Апостолов и начинается жизнь Церкви.
5. Сотериология – учение о спасении. Православное вероучение говорит нам, что спасение человека и приобщение к вечной жизни в Боге возможно только при участии в жизни Церкви, которое становится возможным после Крещения «во имя Отца и Сына и Святого Духа» и искреннего обращения от жизни ветхой в грехе к жизни новой в делании заповедей и угождении Богу.
Человек спасается в Церкви, потому что она устроена как Тело Христово – Тело Богочеловека Иисуса Христа, Который соединил в Себе Божественную и человеческую природы ради дарования нам спасения от власти смерти, греха и диавола и соединения с Богом. И Церковь есть место освящения человеческой жизни Св. Духом, Которым человеку даруется приобщение к жизни в Боге, то есть соучастие в жизни Пресвятой Троицы и стяжание блаженной и нетленной жизни.
6. Эсхатологический догмат – учение о конце мира, Втором Пришествии и Страшном Суде. Исходя из этого вероучительного положения, мы воспринимаем своё пребывание в этом не просто преходящем мире, но завершающемся Страшным Судом, на котором выносится решение о дальнейшей участи каждого конкретного человека.
Все эти истины глубоко связаны с жизнью Церкви и закладывают фундамент церковного понимания всего, что было, есть и будет. Понимание Церкви зиждется на догматах, как здание зиждется на фундаменте. И потому мы говорим, что догматическое сознание – это основа сознания церковного.
На уровне жизни конкретного человека это означает, что человек, стремящийся жить полноценной церковной жизнью и понимать эту жизнь правильно, опираясь на церковное учение, а не на свои чувства и интерпретации духовности, должен прежде всего усвоить себе вероучение христианское. Но в то же время каждый должен отдавать себе отчёт, что учение Церкви неразрывно связано с её жизнью, а потому понимание догматов и правильное их усвоение сознанием каждого члена Церкви отражается на всём строе его внутренней (равно и внешней) жизни. Так же, как и искажение ведёт за собой соответствующие печальные последствия.
Кратко подводя итог вышереченному, нужно сказать: Церковь – это наша жизнь, в ней мы приобщаемся Богу, подающему нам через участие в церковных Таинствах Святого Духа, освящающего нас и приобщающего нас Божественной жизни во Христе, Который, соединив в Себе Бога и человека, дал нам возможность быть усыновлёнными Отцу.
* * *
1. Триадологический, христологический и пневматологический аспекты Церкви
Церковь – это икона Св. Троицы. Церковь – это Тело Христово. И ещё Церковь, как говорят современные богословы, – «длящаяся Пятидесятница». По этому поводу проф. В.Н. Лосский говорит о двух аспектах Церкви – христологическом и пневматологическом. Но очевидно, конечно же, что существует ещё и триадологический аспект Церкви как единой природы во множестве ипостасей.
Триадологический аспект Церкви заключается в том, что, как говорит еп. Каллист (Уэр), Церковь – это икона Св. Троицы. В Церкви все мы соединены в единое Тело, но остаёмся уникальными ипостасями.
Христологический аспект Церкви. Церковь, являясь Телом Христовым, есть новая тварь во Христе. Каждый член Церкви, приобщаясь церковной жизни в Крещении и продолжая жить ею участием в других церковных Таинствах, со единён со Христом. Это единство во Христе – есть природное единство: все мы члены одного Тела Христова. Но кроме единства в нас есть ещё и различие – это ипостасное различие. Все мы едины во Христе, но каждый из нас – это уникальная и неповторимая личность, которая отличается от всех других. Таким образом, Церковь – это не только единство во Христе и не только собрание людей разных рас, профессий, социальных положений. Церковь – это есть единство природы, но различие по ипостасям.
Проф. В.Н. Лосский пишет об этом следующее:
«…Таким образом, дело Христа единит людей, дело Духа их различает. Впрочем, одно и невозможно без другого; единство природы осуществляется в личностях; что же до личностей, то они могут достигнуть своего совершенства, могут во всей полноте стать личностными только в единстве природы, переставая быть индивидами, живущими для самих себя, имеющими свою собственную «индивидуальную» природу и свою собственную волю. Итак, дело Христа и дело Святого Духа друг от друга неотделимы…». («Очерки мистического богословия Восточной Церкви»)
Эти истины достойны нашего тщательного внимания, ибо они помогают нам понять наше отношение к Богу, самим себе и ближним. Для нашего падшего ума существует либо единство, либо различие. Единство коллектива, где нет ничего личного, но есть некая «человекообразная масса». И индивидуальность различия, которое есть ничто иное как непременно разделяющееся эгоистическое существование, утверждающее примат «своей воли» над всем, что есть. И вот, две этих идеи перед нами. Но ни та, ни другая не могут помочь нам в понимании жизни Церкви. В понимании Церкви как «различающегося единства». В Церкви имеет место быть иное различие и иное единство. Личность, отличаясь от другой личности, тем не менее не разделяется от неё. Также и в природном единстве не утрачиваются личностные характеристики всех, кто к нему принадлежит. Церковь – это совокупность тварных ипостасей, соединённых во Христе и совершенствуемых (здесь неизбежно различие, связанное с мерой произволения и духовного преуспеяния каждого члена Церкви) Святым Духом. Учась жить христианской церковной жизнью, мы неминуемо должны принимать другого кенотически (то есть умаляясь, «не ища своего»). Свободное самоприношение другому – это то, как может и должен жить христианин. Послушание, смирение и кротость – это путь стяжания совершенной любви во Христе. Без этого самоумаления всё подлинно христианское нас никогда не будет касаться. В этом самоумалении корень той жизни, которую нам даровал Христос, сказавший:
« Научитеся от Мене, яко кроток есмь и смирен сердцем, и обрящете покой душам вашим» (Мф. 11: 29).
Принять Другого как Другого можно, только отрекаясь от своего, не настаивая на своём, вслушиваясь в иное. Мы унываем, расстраиваемся, обижаемся, скорбим и т. д. и т. п. оттого, что не понимаем простой истины: любовь «не ищет своего». В Церкви с помощью Божией, в покаянии размером в жизнь – человек учится любви. Но эта любовь не дана нам от рождения и не присуща нашей природе как некое неотъемлемое свойство. Нам приходится прилагать бездну усилий. Чтобы переплавить свою душу в горниле самоотречения, чтобы понять суть христианской жизни – в любви к Богу и ближнему. Всё это приобретается в Церкви. В Церкви, членами которой каждый из нас является. Но это членство не есть членство какой-то партии, где все заранее готовы поднять руку при голосовании за что угодно. Это членство есть наше добровольное и личностное принятие креста и согласие жить по заповедям Христовым в Его Церкви.
* * *
9-й член. Во едину Святую, Соборную и Апостольскую Церковь.
1. Представляя нам Церковь как объект веры, Символ напоминает, что она не только является собранием верующих, но играет первостепенную роль в истории спасения.
2. Во время Своего земного служения Господь наш Иисус Христос возвестил, что Он Сам будет ее Создателем (Мф. 16, 18), и многие новозаветные тексты гласят, что Христос – ее Глава (напр. Еф. 1, 22). Еврейское Kahal означает «собрание Израиля по призыву Бога». Так, читаем мы во Второзаконии: «чтобы тебе не забыть тех дел, которые видели глаза твои... о том дне, когда ты стоял пред Господом, Богом твоим, при Хориве, и когда сказал Господь мне: собери ко Мне народ, и Я возвещу им слова Мои... И объявил Он вам завет Свой, который повелел вам исполнять, десятословие, и написал его на двух каменных скрижалях» (Втор. 4, 9-10, 13). Мы встречаем также термин «кахал-экклезиа» как обозначение торжественных народных собраний в Иерусалиме. Следовательно, этот термин никогда не встречался в нерелигиозном контексте, что соответствует его употреблению в Новом Завете и в древней христианской литературе, где он обозначает и поместную общину, и собрание верующих. Также часто встречается выражение «Церковь Божия» (I Кор. 1, 2).
3. Церковь определена в Символе веры как Единая, Святая, Соборная и Апостольская. Эти свойственные Церкви определения составляют одно неделимое целое, потому что каждое из них связано с остальными. Они различны по смыслу, но ни одного из них нельзя исключить. Иначе говоря, ущербно толковать или опускать любое из них – значит искажать смысл остальных. Так, например, православное понимание единства связано с определенным пониманием соборности. Не напрасно святой Киприан Карфагенский назвал свой труд, направленный против раскольников, «О единстве Соборной Церкви». Когда приступаешь к учению о Церкви, надо остерегаться неточностей и двусмысленных представлений. Следует избегать двух крайностей: с одной стороны, слишком «духовного» понимания Церкви, которое устраняет ее общественную и устроительную реальность; с другой – подчеркнутого институционализма, при котором духовная сторона Церкви уходит в тень. На деле оба эти аспекта могут быть соединены, как это и случилось в протестантской экклезиологии, которая допускает некоторую двойственность: по одну сторону – духовная Церковь избранных, по другую – общины устроительные.
4. Церковь Едина. Господь наш Иисус Христос основал только одну Церковь, которой Он обещал Свою помощь, и которая есть полноправная хранительница евангельского благовестия. Это утверждение в древности было не требующей доказательств истиной, которая и в наши дни для христиан, верных Преданию, таковой и остается. Не может быть нескольких Церквей, как не может быть нескольких истин. Правда, в соответствии с обычаем еще апостольских времен иногда говорят о «Церквях», имея в виду поместные общины, но это отнюдь не предполагает множественности, так же, как совершаемая во множестве мест Евхаристия не предполагает какого-либо разделения Христа. Иное дело, когда употребляют термин «церковь» для обозначения общин христиан-диссидентов; в этом случае у него нет специального богословского значения, и при этом имеется в виду просто христианская община.
5. Когда мы говорим, что Церковь едина, мы имеем в виду всю полноту этого утверждения. В понятие единства Церкви мы вкладываем двоякий смысл. Существует единство во времени: Церковь нынешнего дня по сущности своей та же, что Апостольская и святоотеческая Церковь первых веков. Существует единство в пространстве: Поместные Церкви, исповедующие в чистоте православную веру и в верности хранящие апостольскую преемственность, находятся между собой в общении, у них один Основатель и Глава – Христос.
6. Церковь Свята. Церковь свята потому, что, основанная Христом, она служит одному только Богу. Она, как невеста, «не имеющая пятна, или порока, или чего-либо подобного... свята и непорочна» (Еф. 5, 27). У Климента Александрийского мы читаем полные глубины строки: «Если мы называем святым или Самого Бога, или воздвигнутое в Его прославление здание, как же не называть преимущественно священной Церковь, ставшую святой в познании Славы Божией? Не есть ли она совершенно достойное Бога святилище, подготовленное не трудами делателей и не руками художников, но воздвигнутое во храм по воле Божией?» (Строматы VII, V - 23). Святая по призванию Церковь есть носительница благодати, которую Дух непрестанно на нее изливает со дня Пятидесятницы. Благодать эта сообщается каждому из ее членов, сначала через Крещение, затем через другие Таинства. Жизнь в Церкви – это жизнь во Христе и ничего больше, и поэтому жизнь эта – всегда аскеза, которая исключает всякую пассивность.
7. Церковь Соборна (кафолична). Если в греческом светском языке термин «соборный» (кафолический) означает только лишь «всеобщий», то в языке Церкви он приобретает особый оттенок: соборность (кафоличность) – это свойство, которым обладала Церковь еще тогда, когда состояла из горсточки палестинских учеников, и чем в равной мере обладает и в наши дни, когда она распространилась по пяти континентам. Благовестие спасения, принесенное Иисусом Христом, – это благовестие для всего человечества (Мф. 28, 19-20); во Христе упразднены все расовые и культурные различия, как пишет святой Апостол Павел: «Здесь нет различия между иудеем и эллином, потому что один Господь у всех, богатый для всех призывающих Его» (Рим. 10, 12). Эта всеобщность Церкви есть некая полнота, в которой, по христианскому православному учению, каждая личность может «процвести», потому что противопоставленность части и целого преодолена в Церкви, чья жизнь есть отражение жизни Бога Триединого. Соборность есть также отказ от сектантского партикуляризма, и именно этот аспект прежде всего подчеркнут в древних святоотеческих текстах, где мы и находим термин «соборный» (кафоличный). Так, в надписи на Послании «Мученичество святого Поликарпа» (II в.) мы читаем формулу: «Церковь Божия, пребывающая в Смирне, Церкви Божией, пребывающей в Филомелноне и всем общинам мира, принадлежащим Святой Соборной Церкви...». В середине II века на вопрос судьи мученик Пионий ответил, что он христианин; но так как этот ответ был признан недостаточным, его спросили, к какой он принадлежит Церкви, он ответил: «к Церкви Соборной» (кафолической). Термин «соборный» здесь обозначает истинную Церковь, основанную Христом. Именно такое значение неизменно находим мы в документах Соборов и, в частности, в догматическом постановлении отцов Первого Вселенского Собора (325).
8. Церковь Апостольская. Она Апостольская потому, что основана была Апостолами и потому, что она верно хранит переданное Апостолами благовестие Спасителя. В этом смысле «апостоличность» – синоним «подлинности», и поэтому «апостоличность», в полном смысле этого слова, может относиться только к «Unam Sanctam» (Единой Святой), то есть к Церкви Православной. Непрерывность апостольского преемства – условие необходимое, но отнюдь не достаточное. Законными преемниками Апостолов являются епископы, которые верно хранят апостольское учение; им принадлежит право возвещать слово истины и толковать Предание; им – каждому в отдельности и всем сообща – принадлежит учительная власть (Potestas docendi). Епископы (преемники Апостолов) и их представители (священники) приносят от имени Церкви бескровную жертву, потому что к ним относятся слова Спасителя: «Сие творите в Мое воспоминание». Они обладают властью вязать и решить, и на них лежит обязанность пасти порученное им Богом духовное стадо. Православная Церковь никогда не сомневалась в том, что епископство принадлежит не к bene esse (благоденствию) или plene esse (численности) Церкви, но к самой ее природе. Поэтому святой Игнатий даже пишет, что надо «на епископа смотреть как на Самого Спасителя» (Послание св. Игнатия к Ефесянам 5, 1). Это, однако, не означает, будто епископ самовластен; напротив, он должен быть связан с Преданием Церкви и быть в очевидном общении со всем епископатом православным, которому принадлежит полнота власти, в соответствии с вселенским устроением Церкви, унаследованным от общины Апостолов. С другой стороны, если в силу учительной харизмы, вытекающей из апостольской преемственности, законные епископы обладают исключительным правом официально толковать преподаваемое Церковью вероисповедание (а поэтому и исключительной властью отлучать от Церкви еретиков), то всему народу христианскому надлежит защищать веру от всевозможных искажений. Именно в единстве пастырей и всего христианского народа, верных благовестию Спасителя и вере апостольской, проявляет себя соборное единство Святой Церкви.
2. Комментарий на текст Лосского
1. О спасении Церковью .
Миссия Церкви в спасении. Церковь спасаема и спасает. Она спасаема Богом – потому как через приобщение к церковной жизни, каждый её член, каждая тварная ипостась приобщается к жизни в Боге. Церковь спасает – потому что её Глава – Сам Христос, Богочеловек, соединивший в Себе Божественную и человеческую природы, и тем самым даровавший нам вечную бессмертную жизнь в общении с Триединым Богом.
2. О том, что Церковь – это собрание верующих в Бога.
Создатель Церкви – Сам Христос. И здесь нам важно вновь задуматься о своём понимании Церкви, как некоего заведения или места, где мы проводим время, участвуя в Богослужениях. Это очень ущербное и недостаточное понимание. Говоря о том, что Церковь – это собрание верующих, молящихся и славословящих Бога, конечно же, нельзя сказать, что это исчерпывающее определение. Церковь – это образ существования (Х. Яннарас). И мы этот образ существования, войдя в Церковь, восприняли как свой (живя в том же ритме, что и вся церковная полнота, исполняя всё повеленное нам Церковью). Церковь – это не только люди и не только их собрание ради славословия Бога (это ветхозаветное видение). В Новом Завете – это Церковь как Тело Христово. И все мы соединены невидимой и глубокой связью с Богом и друг с другом. Где бы мы ни находились и чем бы ни занимались – мы всегда остаёмся Церковью, и важно понимать, что эта церковная жизнь не прекращается с окончанием Богослужения, как она не начинается с его началом.
3. О том, что все свойства Церкви являются её неотъемлемой характеристикой и составляют «неделимое целое».
Мы часто говорим, что всё догматическое учение Церкви целостно и все его внутренние части глубоко взаимосвязаны друг с другом. Говоря так, мы подчёркиваем, что всё, о чём учит нас православие – это нечто единое. Формы этого единства могут быть различными, но главное, что всё глубоко органически взаимосвязано и невозможно одно без другого.
Мы веруем «Во едину Святую, Соборную и Апостольскую Церковь». И все эти характеристики Церкви есть описание её бытия, и невозможно «исключить» хотя бы одно из них, тем самым не повредив пониманию всех остальных.
В.Н. Лосский говорит о двух крайностях в понимании Церкви. В другой своей работе «Подводные камни экклезиологии» он называет две эти крайности экклезиологическим преломлением двух христологических ересей – монофизитства и несторианства. Вы помните, что для монофизитов человеческая природа Христа – это нечто фактически нереальное и растворяемое в Его Божестве. Это умаление на уровне церковного сознания приводит к тому, что его сторонники перестают понимать, что миссия Церкви – это спасение мира, а не отчуждение и презрение его. То, что Лосский называет « устранением общественной и устроительной реальности Церкви » есть именно этот отказ от понимания природы Церкви как созидающей силы и не только в борьбе со злом, но и в спасении людей на протяжении всей истории её существования. И надо понимать (хотя это и очевидно для многих), что в Церкви не рождаются, но приходят в неё, и приходят именно из внешнего мира. Лосский говорит именно об этом: чрезмерный акцент на духовной и вечной стороне жизни Церкви приводит к тому, что Церковь превращается в нечто замкнутое и вневременное, лишённое своей исторической стороны, своей участности в жизни мира.
Другая крайность и искажение понимания Церкви в чрезмерном акценте на историческом её существовании и умалении её духовной и мистической стороны. Это несторианская установка, как мы помним. Несторий учил о том, что Христос – это человек, в котором Божество обитало как в некоем храме. И это умаление Божественной природы, а главное, её отделение от природы человеческой во Христе, приводило к тому, что и Церковь становилась при таком восприятии всего лишь человеческим образованием, которое посещает Бог, но с которым Он не соединён «неразлучно и нераздельно». Церковь, превращаясь во всего лишь человеческое собрание, не имеет ни в чём источника своего единства. Человеческие мысли и настроения – склонны к изменению. В западном христианстве именно это и произошло. Церковь превратилась в некую организацию (Католическая Церковь во главе с папой Римским). Деятельность Церкви на западе – это деятельность некоей административной единицы, некоего социального института.
А в отношении того «единства», которое есть в протестантизме, то не стоит его понимать, как нечто положительное. Всё, что мы видим в многообразии протестантских сект и их идеологий – это реальный итог именно умаления духовной стороны (их отказ от постов, от аскетического подвига, от реальной возможности стать святым и др.) жизни Церкви, лишения её мистической природы. А то, что называется «духовная Церковь избранных» – некая утопическая идея, призванная соединить то, что когда-то соединял Бог, и о чём уже более нет никакого опыта и понимания в западном христианстве.
4. О единстве Церкви (поместные Церкви и общины верующих).
Мы веруем в «единую» Церковь. И это одно из главнейших оснований церковной жизни. Ап. Павел говорит: «один Господь, одна вера, одно крещение» (Еф. 4: 5). Господь является единым Основателем Церкви, и Церковь как Его Тело является единым Богочеловеческим организмом. Множество поместных Церквей, епархий, приходов – это только административное деление, которое никак не влияет на единство Церкви как на её бытийную характеристику. Поэтому и Евхаристия, совершаемая во множестве мест и в разные времена – это одна и та же Евхаристия (см. в лекции о Таинствах).
5. Церковь едина во времени и пространстве. Она одна и та же с самого начала своего существования, хранящая в чистоте свою веру, живущая по тем же правилам, укрепляемая теми же Таинствами. Изменяются обычаи и традиции, но самое существенное в жизни Церкви неизменно. Церковь живёт в потоке Предания, и в ней дышит тот же самый Св. Дух, Который снизошёл на первохристианскую апостольскую общину в день Пятидесятницы.
6. Святость Церкви, сообщаемая Святым Духом (об освящении, о причастии Божественной жизни).
Мы веруем в «Святую Церковь». В Церкви дышит и живёт Св. Дух. Участвуя в церковных Таинствах, человек освящается, и через это становится причастным к святости Церкви. Церковная жизнь – это стяжание святости всех её членов через личный деятельный подвиг при содействии благодати Св. Духа. В Церкви человек живёт, и эта жизнь (в христианском понимании этого слова) должна стать святой. И потому суть церковной жизни на уровне жизни каждого её члена, каждой тварной человеческой ипостаси и на уровне всей Церкви – это постоянное освящение, подаваемое Богом посредством церковных Таинств.
7. О соборности как преодолённости различия части и целого.
Мы веруем в «Соборную Церковь». Соборность («кафоличность») – это вселенскость Церкви, свойство, раскрывающее всеобъемлющий характер её существования. Церковь преодолевает все различия, имеющие место быть в мире падшей человеческой природы (национальные, социальные, культурные, расовые). В Церкви нет «ни Еллина, ни Иудея, ни обрезания, ни необрезания, варвара, Скифа, раба, свободного, но все и во всем Христос» (Кол. 3: 11). В Церкви преодолевается различие части и целого. Нельзя сказать, что маленький приход в с. Петровка это в меньшей степени Церковь, чем кафедральный Ростовский Собор. Церковь, находясь и существуя в пространстве и времени, тем не менее по своему глубокому мистическому содержанию не ограничена пространством и временем. Она в некотором смысле надмирна, её бытие укоренено в вечности Божественной жизни, потому как Господь Иисус Христос, соединив в Себе Божественную и человеческую природы, даровал тем самым и всем нам возможность стать причастниками вечной жизни в приобщении к жизни Св. Троицы.
Впервые понятие «соборная» по отношению к Церкви встречается уже в тексте свщмч. Игнатия Богоносца, о котором Предание говорит, что он был тем самым ребёнком, которого брал на руки Сам Господь, когда указывал на необходимость быть «как дети» для вхождения в Царствие Небесное.
8. Апостольство Церкви.
Как замечает проф. В.Н. Лосский, «апостоличность» синоним «подлинности». Мы исповедуем апостольскую веру – веру тех, кто был со Христом и воспринял Его учение от Него Самого и был свидетелем Его Воскресения. На апостольскую общину сошёл Св. Дух, после чего возникла новозаветная Церковь. Через возложение рук Апостолы поставляли епископов в Церкви. Всё преемство церковной иерархии непрерывно восходит к самим Апостолам. И не случайно священномученик Ириней Лионский в споре с гностиком Валентином укоряет его тем, что тот навряд ли сможет доказать подлинность своего учения и своего личного статуса учителя, представив список тех, кто его рукоположил и тех, кто рукоположил тех, кто рукоположил его. Сам же св. Ириней способен это сделать, доведя этот список до кого-то из Апостолов.
Говоря об апостоличности Церкви, мы имеем в виду не только восхождение церковной иерархии к самим Апостолам, то есть иерархическое преемство православных епископов и священнослужителей, но и само церковное предание, само учение апостольское, изложенное в Посланиях апостольских, в апостольских Правилах, в устных проповедях, которыми жила древняя Церковь и сам образ жизни, который устрояли с Божьей помощью Апостолы Христовы. Совершение Таинств, иных священнодействий, учительство – всё передано пастырям церковным от самих Апостолов и передается не формально, но харизматически (то есть через преподание сугубого дара Св. Духа).
Церковь как полнота не может быть ограничена только церковной иерархией, и об этом говорит проф. Лосский в самом конце толкования на 9-й член Символа веры. Истинная соборность являет себя в единстве пастырей и паствы, а в определённые моменты исторического бытия Церкви именно активность простых прихожан спасала Церковь от уклонения в расколы и ереси.
* * *
Вопросы:
1. Какова связь догматического сознания и церковной жизни?
2. Почему православие невозможно без церковности жизни?
3. Что означают такие понятия, как «триадологический», «христологический» и «пневматологический» аспекты Церкви?
4. Почему определения Церкви как «собрания верующих» недостаточно?
5. Что означают такие явления, как «несторианство» и «монофизитство» в их экклезиологическом преломлении?
6. Раскройте смысл каждого из свойств Церкви.
__________
Основная литература:
1. Катехизис. Свт. Филарет Московский. (любое издание)
2. Проф. В.Н. Лосский, еп. Пётр ( Л'юилье ). Толкование на Символ веры. Киев, 2000 г.
3. Прот. А. Шмеман. Воскресные беседы. М., 2002 г.
4. Прот. А. Шмеман. Введение в богословие. Курс лекций по догматическому богословию. Клин, 2001г.
5. Свт. Николай Сербский. Верую. Вера образованных людей. М., 2002 г.
